Сверхприбыль инвесторов ВИЭ может оказаться убедительнее доводов энергопотребителей

В ближайшее время в правительстве могут определиться с параметрами поддержки возобновляемой энергетики (ВИЭ) после 2024 года, когда завершится действующая программа субсидирования. Споры по этому вопросу не утихают: инвесторы ВИЭ предлагают продлить реализуемую с 2014 года программу на прежних условиях финансирования на срок до 2035 года и выделить дополнительные 10 ГВт квот, а участники оптового рынка электроэнергии и мощности (ОРЭМ), оплачивающие проекты ВИЭ по договорам поставки мощности (ДПМ), считают это нецелесообразным и вредным для страны, поскольку действующая программа поддержки ВИЭ фактически не достигла своих целей и является крайне обременительной для экономики. В последние две недели стороны несколько раз сходились в дискуссиях – на Красноярском экономическом форуме и на круглом столе в Госдуме.

В рамках действующей программы уже отобраны 96% от выделенных 5,4 ГВт квот, объем финансирования которых за счет ОРЭМ составит 1,8 трлн руб., 70% этих денег пошло на возврат вложенного капитала и обеспечение его доходности, рассказал председатель правления ассоциации «НП Совет рынка» Максим Быстров. «Очевидно, что текущая программа понравилась инвесторам. Об этом можно судить по тому, какой объем уже отобран на прошедших конкурсах. А также по той настойчивости, с которой инвесторы продвигают идею о том, что на следующем этапе необходимо использовать абсолютно те же принципы поддержки, которые существуют сейчас», – констатировал он.

Максим Быстров подчеркнул, что подобная ситуация абсолютно не устраивает подавляющее большинство представителей энергетического сообщества, потому что текущий механизм поддержки ВИЭ имеет множество недостатков. Так, возникает дополнительная нагрузка в размере 1,8 трлн руб. на предельную выручку отрасли и межотраслевое перекрестное субсидирование, при этом «потребители просто платят деньги и ничего не получают». ВИЭ-генерация по-прежнему сильно дороже (исходя из презентации «Совета рынка» – в несколько раз), чем традиционная генерация.

Существующая схема не создает стимулов для дальнейшего повышения эффективности оборудования, поиска новых источников финансирования и иных рынков сбыта. Почти все отборы проходили с ограниченной конкуренцией, а один раз – с нулевым интересом инвесторов. «По отзывам инвесторов и промышленников, оказанная господдержка не привела к полноценной локализации оборудования», – добавил Максим Быстров.

«Если мы хотим сделать следующий этап развития ВИЭ-генерации эффективным, если хотим, чтобы поддержка не ушла в песок и этот сектор электроэнергетики мог, условно говоря, «ходить» сам, без костылей, необходимо обозначить, а затем выполнить некоторое количество определенных условий», – сказал Максим Быстров. В «Совете рынка» призывают, в частности, проводить отбор проектов по минимальной удельной стоимости производства электроэнергии («одноставке»), а не по стоимости строительства, как сейчас, разделить программу на два этапа и по результатам первого принять промежуточное решение (отслеживая достижение «сетевого паритета»), постепенно замещать обязательные меры поддержки на добровольные. По мнению «Совета рынка», ОРЭМ можно было бы нагрузить новой программой только на 5,32 ГВт, а остальное добрать за счет экспорта и других рынков.

У инвесторов российских ВИЭ противоположная точка зрения – они просят фактически продлить действующую программу без изменений на 10 ГВт, отмечая, что стоимость проектов уже начала снижаться, а экспорт оборудования присутствует в незначительных объемах. Такую точку зрения выражает, например, директор «Ассоциации развития возобновляемой энергетики» Алексей Жихарев. Довольно лояльно на этот счет недавно высказался и министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров. «Принимая во внимание темпы наращивания возобновляемой энергетики, о которых сказал глава Минэнерго Александр Новак, мы продолжаем развивать «зеленые» технологии и выступаем за продление программы ДПМ ВИЭ. Российские солнечные модули имеют высокую эффективность и уже пользуются спросом не только на внутреннем, но и на внешнем рынке», – сказал Мантуров в ходе итогового заседания расширенной коллегии Минэнерго 5 апреля.

«На отборе проектов ВИЭ в 2018 году уровень капзатрат на строительство солнечных электростанций сравнялся со стоимостью реализации проектов в европейских странах, – сообщали «НГ» в феврале в компании «Хевел». – Притом что в России мощность солнечной генерации пока в разы меньше, чем в Европе или США. Существенного снижения капзатрат в России удалось достичь лишь благодаря сокращению стоимости оборудования и повышению эффективности солнечных элементов. При этом снижение капзатрат произошло на отечественном оборудовании и технологиях, не уступающих зарубежным. В то же время на конечную стоимость энергии влияют и другие факторы: стоимость кредитов, показатель инсоляции (для СЭС), срок договора поставки энергии, налоговые ставки, развитие рынка и сервисной инфраструктуры и др. Сейчас за счет этих факторов разница в конечной стоимости составляет около 30%, но мы ожидаем ее снижение в рамках новой программы».

В 2018 году группа компаний «Хевел», как отмечали в пресс-службе, начала поставки своей продукции в страны Европы и Азии: «В 2020 году на российском оборудовании будут построены солнечные электростанции в Казахстане мощностью 70 МВт, российские солнечные модули уже используются на крышных СЭС в Таиланде. Объем экспортных поставок существенно вырастет, если снизятся ставки экспортного финансирования до 1–1,5% в валюте. В рамках новой программы целевой показатель доли экспорта продукции составляет до 40% к 2035 году».

Между тем отсутствие экспорта и кратно более высокая цена отечественных ВИЭ в сравнении с зарубежными аналогами – это те аргументы, по мнению потребителей и экспертов отрасли, которые в настоящее время имеют критическое значение и которые не могут быть опровергнуты инвесторами ВИЭ.

Но и прочие «достижения» в сфере ВИЭ вызывают сомнения у потребителей электроэнергии. Как отметил 3 апреля на круглом столе в Государственной думе директор по работе с естественными монополиями РУСАЛа Максим Балашов, «потребители призывают правительство проверить оптимистичные оценки инвесторов отечественных ВИЭ и обращают внимание на явное невыполнение основных целей, заявленных Минэнерго в обоснование действующей программы поддержки ВИЭ на оптовом рынке, а именно: отсутствие экспорта отечественного оборудования ВИЭ (в объемах, сравнимых с внутренним рынком), отсутствие развития ВИЭ в изолированных системах или на розничном рынке (в среде естественной конкуренции), создание всего 10 тыс. рабочих мест стоимостью 200 млн руб. каждое (2 трлн руб. / 10 тыс. рабочих мест), превышение 6% в одноставочной цене оптового рынка (планировалось не более 2%)».

Представители потребителей также обращают внимание на очевидные наряду с неконкурентоспособностью проблемы по работоспособности отечественного оборудования в российских климатических условиях. Согласно официальному отчету Центра финансовых расчетов, введено всего 30% от запланированных объемов на 2014–2018 годы. «В структуре затрат на мощность с 2024 года около 20% приходится на межотраслевое субсидирование покупки технологий ВИЭ и решение проблемы утилизации ТБО при их доле в установленной мощности порядка 2%. Данный дисбаланс получается в том числе за счет сверхвысоких капитальных затрат и коэффициента использования установленной мощности ВИЭ кратно меньшего среднего по энергосистеме», – отмечается в отчете.

Обременение экономики затратами на субсидирование ВИЭ приведет к снижению годовых темпов роста ВВП на 0,3% и увеличению инфляции в размере около 1%. «По действующей программе РУСАЛ заплатит инвесторам ВИЭ сумму, которая могла бы в теории быть направлена на строительство нового завода мощностью в 1% от мирового рынка алюминия. То есть инвесторы ВИЭ сами, а не какие-то внешние факторы, фактически лишили отечественную промышленность такого алюминиевого завода и навряд ли что-то предложат взамен», – констатировал Максим Балашов.

«Большинство экономических эффектов, которые заявляли инвесторы и регуляторы при утверждении программы поддержки ВИЭ через обязательные платежи оптового рынка, оказались фикцией, – считает заместитель директора ассоциации «Сообщество потребителей энергии» Валерий Дзюбенко. – При этом объем платежей потребителей оказался почти вдвое выше относительно заявленного на старте. Мы не против развития возобновляемой энергетики, мы против использования механизма ДПМ и дополнительной нагрузки на потребителей электроэнергии. Заявленная цель поддержки ВИЭ – локализация технологий. Но использование ДПМ привело к тому, что участники конкурсов по отбору проектов ВИЭ сами говорят, что им выгоднее закупить и установить по ДПМ импортное оборудование, заплатив штраф за отказ от локализации. Результаты проведенных отборов проектов ВИЭ демонстрируют цены, которые кратно превышают среднемировые показатели. Дело в том, что в других странах не используют ДПМ. Для поддержки развития ВИЭ существует целая палитра мер, начиная от льгот по налогам, субсидирования процентных ставок по банковским кредитам и заканчивая «зелеными» сертификатами».

Как отмечает Дзюбенко, перед принятием решения о продлении программы поддержки ВИЭ необходимо детально проверить ее эффективность и обоснованность будущих многомиллиардных затрат. «В ходе обсуждения вопроса продления мер поддержки развития ВИЭ необходимо также учитывать, что ВИЭ – не единственная технология новой энергетики, а для России – еще и не ключевая, – продолжает эксперт. – У нас сейчас даже локализованной газовой турбины большой мощности нет, средства на этот проект находят с большим трудом, а почти 2 трлн руб. на поддержку ВИЭ с сомнительными и весьма скромными результатами решили потратить, невзирая на протесты потребителей и других участников энергорынка. Было бы резонно сопоставить эффективность расходов на поддержку ВИЭ и инвестиций в другие промышленные сектора экономики. На наш взгляд, необходимо пересматривать приоритеты и механизмы поддержки ВИЭ и, перед тем как принимать решения, которые могут обернуться триллионными тратами для экономики, выполнить более детальную и достоверную оценку альтернатив, возможных результатов и последствий таких решений».

Кроме того, отраслевые эксперты уверены, что такие значительные траты на одну отрасль за счет представителей другой только снижают конкурентоспособность экономики страны. «То, что сейчас происходит, – это перекрестное субсидирование производителей и инвесторов в ВИЭ за счет отраслей, работающих в условиях жесткой рыночной конкуренции, в том числе на внешнем рынке, – отмечает заместитель генерального директора Института проблем естественных монополий Александр Григорьев. – Отбирая у этих отраслей деньги в пользу ВИЭ, мы делаем первых менее конкурентоспособными уже сейчас, а вот станут ли вторые когда-нибудь конкурентоспособными на мировом рынке – большой вопрос. Объемы господдержки производителей оборудования ВИЭ в США и Китае исчисляются десятками миллиардов долларов, для российского рынка эти цифры недостижимы, а значит, и надежд потеснить кого-то на глобальном рынке у нас особых нет. Нужно вкладываться в НИОКР по системам накопления энергии – тому сегменту, где до сих пор все развитые страны находятся в более-менее равных условиях: гонка пока только началась, мы еще можем успеть занять свое место на этом рынке в отличие от рынка оборудования для ВИЭ. Даже те небольшие по мировым меркам деньги, в которые поддержка ВИЭ обходится нашим потребителям электроэнергии, должны доставаться российским производителям оборудования, а не китайским или американским. Поэтому степень локализации наряду со стоимостью производимого оборудования должны быть ключевыми критериями оценки эффекта от программы поддержки возобновляемых источников энергии».

«Проблема не в ВИЭ, а в формате организации рынка электроэнергии в России», – считает заведующий лабораторией прогнозирования ТЭКа Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН Валерий Семикашев. Ключевые аспекты, которые приводят к высоким ценам, считает он, следующие: механизм гарантированных инвестиций (ДПМ), отсутствие конкуренции, нацеленной на вытеснение неэффективных производителей, высокая сетевая составляющая.

«ВИЭ развиваются как часть рынка электроэнергии и мощности – с помощью механизма ДПМ. Главные результаты программы – получение опыта всеми участниками (регулятором, сетями, инвесторами), снижение удельных капзатрат в реализуемых проектах, развитие отечественных производств (произошла локализация проектов в солнечной и ветровой энергетике на уровне 60–70%). В результате сейчас уже построено 0,5 ГВт мощностей новых станций на ВИЭ и будет построено еще около 4 ГВт. Действительно, за этот проект будет заплачена огромная сумма потребителями (называются оценки порядка 2 трлн руб. за 20 лет), а прибыли уйдут инвесторам, банкам и поставщикам оборудования. Но повторюсь, это проблема не столько ВИЭ, сколько механизма инвестирования на рынке. Пока все принимаемые решения ведут к росту затрат и тарифов», – отмечает эксперт.

По мнению управляющего партнера Агентства энергетического анализа Алексея Преснова, базовые первопричины дороговизны ВИЭ в России – это отсутствие климатической повестки на государственном уровне и соответственно ограниченные объемы ВИЭ на конкурсах, а также дорогой для широкого круга потенциальных инвесторов капитал в стране. «Если мы посмотрим под этим углом на наши конкурсы, то увидим, что там была низкая конкуренция (кроме последнего отбора), а победители так или иначе имеют доступ к дешевым деньгам. Понятно, что при небольших объемах рынка ВИЭ и жестких требованиях по локализации, а также ДПМ как механизме поддержки (который не предполагает стимулирования эффективности выработки на ВИЭ, являясь, по существу, налогом на каждый введенный в строй МВт), цены будут оставаться высокими. Снижение цен на последних отборах связано, на мой взгляд, в первую очередь со стремлением участников показать, что все не так плохо в этом смысле, некоторым «смирением» собственных аппетитов на фоне снижения мировых цен на ВИЭ, тем более что у победителей есть очень дешевые деньги, и для них рынок России представляется вполне перспективным на фоне их ресурсов и возможностей инвестировать где-то еще».

«На мой взгляд, говорить о каком-то потенциале экспорта чего-либо, не имеющего успешного развития на внутреннем рынке, вообще не имеет смысла, – добавил эксперт. – Не слышал ни одной успешной истории на этот счет. Экспорт готовой высокотехнологичной продукции – это производная состоявшегося рынка, которого у нас в отношении ВИЭ нет».

Главная же проблема отечественных ВИЭ, по мнению Алексея Преснова, – «в применяемом механизме ДПМ, разрушающем (наряду с другими надбавками, не имеющими отношения к потребляемой мощности как товару) основы модели энергорынка в России»: «Это ведет в конечном итоге к деградации рыночной модели экономики в целом, ручному управлению и, как следствие, снижению эффективности. Пора вспомнить базовые вещи: рынок лучше, чем нерынок, свобода – чем несвобода, и т.д. Гадать о паритете цен ВИЭ и традиционной энергетики в таком режиме управления отраслью бессмысленно – цены не отражают баланс спроса и предложения рынка ни в случае с ВИЭ, ни в традиционной энергетике. Они, по сути, назначаются сверху через псевдорыночные механизмы». «ДПМ ВИЭ – это нонсенс, потому что мощность ВИЭ, которую можно использовать как товар на рынке, по расчетам, например, британских аналитиков, составляет от 0,8 до 1,8% от установленной в случае солнца и от 8 до 12% в случае ветряной энергетики», – подчеркнул Алексей Преснов.

Оценить эффективность программы ДПМ ВИЭ и с точки зрения работы энергосистемы, и с экономической точки зрения у государства еще будет возможность в ближайшие годы. «До этой оценки, на мой взгляд, не стоит спешить повторять эту программу», – предлагает Валерий Семикашев.

По итогам недавних дискуссий на Красноярском экономическом форуме и на круглом столе в Государственной думе напрашивается вывод, что сверхприбыль отечественных инвесторов ВИЭ (получаемая за счет кратной разницы себестоимости ВИЭ в РФ и за рубежом) может стать определяющим фактором при принятии поспешного решения об обременении потребителей оптового рынка новой программой субсидирования солнечных и ветряных электростанций, которые никак не повысят надежность электроснабжения отечественных потребителей.